Как спала Маргарет Тэтчер? Почему об агенте КГБ не доложили тогдашнему премьер-министру? Как лейбористское правительство Британии хотело победить профсоюзы? Национальный архив Великобритании представил очередной рассекреченный массив документов правительства страны. И дела минувших дней вновь стали сенсацией.
В 1964 году в Букингемском дворце обнаружили агента КГБ. Энтони Блант, хранитель картин ее величества (а это один из самых высоких и почетных постов для британских искусствоведов), знаменитый историк искусства, специалист по творчеству Никола Пуссена, признался, что работал на Москву. Более того, входил в знаменитую «Кембриджскую пятерку» советских разведчиков, которая действовала в самом сердце британского политического истеблишмента.
В отличие от своих товарищей по плащу и кинжалу, Кима Филби, Дональда Маклина и Гая Берджесса, Энтони Блант не бежал в СССР. Он остался на родине, где в обмен на сотрудничество с контрразведкой MI5 ему гарантировали не только иммунитет от преследования, но и пообещали держать его связь с советской разведке в секрете. Лишь через 15 лет информация об этом стала достоянием гласности.
Но только сейчас выяснилось, что в руководстве страны в 1964 году лишь двое не знали о том, кем был господин Блант,— собственно королева Елизавета II и тогдашний премьер-министр Британии сэр Алек Дуглас-Хьюм.
Причем если королева не знала об этом, можно сказать, случайно, то от сэра Алека информацию скрывали вполне сознательно.
Как выясняется, окончательное решение о том, говорить ли премьер-министру Британии, что одна из виднейших персон двора — советский шпион, самостоятельно и ни с кем не советуясь, принял тогдашний министр внутренних дел Генри Брук, в ведомство которого входила контрразведка MI-5. Почему? На этот вопрос ответил сам министр в письме Маргарет Тэтчер, человеку, которая поведала Британии о предательстве Бланта.
«Я написал Алеку с тем, чтобы объяснить, почему в апреле 1964 года я не стал говорить ему о Бланте, и чтобы сказать, что сожалею, что это мое добросердечное желание просто не нагружать его еще больше было, как я сейчас вижу, быть может, неверным»,— говорится в письме Генри Брука Маргарет Тэтчер.
Часть рассекреченных документов касается самой Маргарет Тэтчер и ее знаменитой способности спать по четыре часа в сутки. Оказывается, то, что премьер-министр не досыпала дома, она компенсировала в автомобиле. Один из ее помощников в секретной (как и все на Даунинг-стрит, 10) служебной записке говорит, что необходимы срочные меры для обеспечения безопасности премьер-министра во время поездок.
Меня очень беспокоит то, что премьер-министр засыпает в своем служебном автомобиле,— пишет этот помощник.
— Проблема в том, что подголовники машины сделаны таким образом, что они не поддерживают ее голову и шею, а наоборот, заставляют ее наклонять голову вперед. Это само по себе опасно. Но в случае торможения или резкого поворота, или чего-то в этом роде она поднимает голову очень быстро, и это рано или поздно приведет к… травме… Я уже поговорил с премьер-министром, и она согласилась, что этот вопрос заслуживает внимания». Подголовники в премьерском «Даймлере» были заменены, о чем свидетельствует соответствующее письмо от компании Jaguar Daimler.
С официальным автомобилем «Даймлер» связана и настоящая драма, разыгравшаяся, судя по документам, уже после того, как Маргарет Тэтчер была вынуждена уйти в отставку, а ее пост занял Джон Мейджор. Длинноногому Мейджору было очень неудобно в служебном автомобиле. Более просторными он находил «роверы» из правительственного гаража и хотел ездить именно на них. Слухи об этом быстро дошли до руководства Jaguar Daimler, которое немедленно сообщило, что подобный шаг грозит катастрофой всей компании. «У дешевой прессы будет просто праздник! Все в стране, да и по всему миру привыкли к тому, что премьер-министр ездит на Daimler»,— написал один из топ-менеджеров компании. Во имя национальных интересов Джон Мейджор согласился терпеть.
Документы, конечно, не вызовут скандала, так как прошло слишком много времени, но они вызовут некоторое расстройство в рядах и без того расстроенной Лейбористской партии, находившейся у власти в 1970-х.
Ведь, как выяснилось, ее руководство всерьез рассматривало вопрос о начале активных действий против профсоюзов, то есть не просто союзников, но фактически собственных членов (практически все британские профсоюзы в то время были коллективными членами Лейбористской партии).
Как следует из рассекреченных документов, тогдашний министр внутренних дел Джеймс Каллаген размышлял над тем, как нейтрализовать профсоюзы, которые помогли своими забастовками свалить консерваторов и привести к власти лейбористов, а теперь уже мешали самому лейбористскому правительству. Сам Каллаген беспокоился по поводу появления нового поколения «политически активных» лидеров профсоюзов, которые не столько занимались вопросами защиты трудящихся, сколько пытались склонить правительство к проведению левой внешней политики.
В качестве главной меры борьбы с ними предлагалось начать кампанию сливов в прессу порочащих профсоюзных лидеров сведений. Судя по документам, однако, дальше идей дело не пошло. Возможно, об этом Джеймс Каллаген и сожалел на пенсии: именно крайне левые профсоюзы устроили в конце 1978—начале 1979 года серию забастовок, которые смели правительство тогда уже премьер-министра Каллагена и привели к власти консерваторов во главе с Маргарет Тэтчер.
Филипп Ночевка
