«Треугольник печали» Рубена Эстлунда — в претендентах на «Золотой глобус» и «Оскар». Это лучший фильм по версии Каннского кинофестиваля и Европейской киноакадемии. Все идет к тому, что текущий сезон без него представить невозможно, хотя при других обстоятельствах эта социальная сатира вполне могла бы затеряться среди более ярких картин других авторов. Но не на сей раз.
«Титульный» вопрос
Не будем путать понятия. Есть «лучший фильм года» — и есть «главный фильм года». Разные вещи. Лучший — это всегда немного вкусовщина. Собрались, проголосовали, выбрали — пожалуйста, получите «лучший по версии тех-то». А можно и самому выбрать, потом делиться с друзьями и подписчиками. Есть еще самый кассовый фильм — тут вообще другое. Сейчас самый кассовый в мире — «Топ Ган: Мэверик»; возможно, его успеет сменить «Аватар: Путь воды», хотя не факт. Бывают еще фильмы «принципиальные» — это те, которые двигают вперед искусство кино, создают тренды и «волны», пусть иногда они известны только профессионалам. Есть и исключения — «Криминальное чтиво» или «Ведьма из Блэр». Таких фильмов мало, и в уходящем году их, пожалуй, не было.
«Треугольник печали» относится к «главным фильмам». Это те, которые просто нравятся всем — и профессионалам, и зрителям во всем мире. Которые собирают большую часть премий за год, у которых может быть не очень большой бокс-офис (в данном случае — 16 млн долларов), но при этом нарастающая популярность приводит к тому, что фильмы выпускают в повторный прокат. Однако большинство зрителей смотрят их дома, потому что устали постоянно читать о них в прессе и захотели сами составить впечатление. Идеальный пример такого кино — «Паразиты» Пон Чжун Хо. Судьба «Треугольника», вероятно, будет скромнее, потому что от него вряд ли ожидали такого успеха, но после того, как «Золотой глобус» включил «Треугольник» в число номинантов в основных категориях (а не как фильм на иностранном языке), стало ясно, что отнестись к картине стоит серьезнее: в США ее признали «своей», а это путь к впечатляющим лаврам во всем мире.
Обратно к Голдингу (или Салтыкову-Щедрину)
«Треугольник печали» — название интригующее и в русском языке, учитывая сюжет фильма, отсылающее к Бермудскому треугольнику. Оставим эту трактовку в скобках, потому что она не так уж далека от правды, даже если режиссер ничего подобного в виду не имел. На самом деле выражение означает морщинку между бровей. Она возникает, когда человек хмурится. Казалось бы, не так уж страшно, но двое героев фильма — фотомодели, для них каждая морщинка — удар по карьере. Отношения между этими моделями, Карлом и Яйей, довольно сложные. Для всех они идеальная парочка, два очень красивых человека, которые любят друг друга и все время вместе. На самом же деле карьера Карла катится вниз, а сам он больше всего занят собственными неврозами, фобиями и комплексами. Карл хочет разобраться в гендерном неравноправии и проблеме личного пространства, он постоянно, словно юный Пьер Безухов, бросается к людям рассказывать о своих мыслях, а они недоуменно шарахаются от красавчика, которому вздумалось порассуждать. Яйя же смотрит на мир более прагматично; она очень серьезно относится к своему инстаблогу и прекрасно понимает, что красота — это товар, нуждающийся в правильном продвижении и достойный самых высоких цен. Их пара для нее — это бизнес-проект, бренд, люксовое украшение, которое не каждый себе может позволить.
И вот Карла и Яйю в качестве такого украшения приглашают на роскошную яхту: съемки велись в том числе на Christina O., легендарном судне, где в свое время тусовались Черчилль, Кеннеди и Мэрилин Монро. И теперь по палубе прогуливаются в неформальной обстановке сильные мира сего, включая пожилую чету, сделавшую состояние на торговле оружием, и русского олигарха, который сам себя называет продавцом дерьма (потому что занимается органическими удобрениями). Кажется, в этой компании нам предстоит провести весь фильм: солнце палит нещадно, делать в океане нечего, пассажиры не спеша знакомятся, а капитан до поры прячется у себя в каюте и никому не показывается.
Самое время для тихого респектабельного убийства в духе Агаты Кристи, но все это совершенно не интересно режиссеру Рубену Эстлунду с его язвительной иронией и вечной тягой к провокациям. Режиссер когда-то представил свой дебют «Гитара-монголоид» на Московском кинофестивале, и уже тогда, почти двадцать лет назад, было понятно, насколько это яркая творческая фигура — и как не поздоровится тому, на кого посмотрит его проницательное око. Фильм тогда наградило международное жюри критиков ФИПРЕССИ, этот приз считается очень почетным в кинематографической среде.
В своем прошлом фильме «Квадрат», удостоенном «Золотой пальмовой ветви», Рубен Эстлунд поставил в финал шокирующую сцену с перформансом, где человек изображал гориллу под рукоплескания рафинированной публики, а потом вдруг начал по-настоящему атаковать людей и вызвал панику. Сцена получилась очень мощная, в ней объект снисходительного внимания превратился в источник опасности, преодолел невидимую границу между зрелищем и аудиторией, выбил самоуверенную буржуазию из зоны комфорта.
В «Треугольнике печали» Эстлунд тоже сделал нечто подобное по силе, только на сей раз в середине фильма. Капитан выходит из каюты (и оказывается, что его играет аж Вуди Харрельсон), устраивает для всех гостей вечеринку прямо во время шторма, и званый ужин превращается в катастрофу. От сильной качки деликатесы просятся обратно из желудков элиты, и роскошный ресторан буквально заливает блевотиной. С этого момента маски сброшены: перед нами не властители мира, а несчастные немолодые люди с непреодолимыми физиологическими проблемами. Потом капитан и русский олигарх (Златко Бурича Европейская киноакадемия за эту роль удостоила приза, хотя формально она второго плана) долго грузятся спиртным и жонглируют марксистскими цитатами, которые плохо помнят, поэтому быстро ищут в интернете с помощью своих телефонов. Ну и в итоге корабль тонет, а несколько уцелевших пассажиров и членов команды оказываются на уединенном острове вдали от цивилизации.
Если часть с кораблем была пародией на «Титаник» Джеймса Кэмерона, то часть на острове — издевательская вариация на тему «Повелителя мух» Голдинга. Потому что, оказавшись вне привычной роскоши, богачи начинают бороться за выживание, но так уж получилось, что единственный, кто вообще способен хотя бы поймать рыбу и развести огонь,— это уборщица откуда-то из Юго-Восточной Азии. И социальные роли теперь должны измениться, потому что миллионные состояния остались на континенте, а есть хочется здесь и сейчас. Пусть тут не будет спойлеров, но и так понятно, что мужик двух генералов прокормить может, а вот обратный вариант не очень реалистичен.
Как избавиться от паразитов
Кажется, ничего нового в фильме «Треугольник печали» нет. Даже застрявших на пустынном пляже обеспеченных людей мы видели не так уж давно — всего год назад в нашумевшем фильме М. Найта Шьямалана «Время», получившем высокую оценку зрителей и критиков. Про бьюти-блоги тут ничего такого не рассказано, морская болезнь уже давно никому не смешна, русский олигарх — как будто мало их показывали в кино. Но то же самое было в «Паразитах» — ничего особенного. И «Игра в кальмара» тоже не супероригинальна. Все это, с точки зрения нормальной критики, обычный такой мейнстрим, место которому — где-то на задворках Каннского конкурса, просто чтобы позвать Вуди Харрельсона на красную дорожку.
И все же все названные фильмы становятся так востребованы во всем мире не потому, что за ними стоят крупные дистрибьюторы. Просто все они играют какую-то мелодию, которая резонирует в сердцах миллионов (если не миллиардов) простых людей во всем мире. Тех, кто недоволен распределением благ в обществе. Тех, кто не хочет все превращать в товар, а ведь сегодня, чтобы выжить, нужно делать товаром свой образ, свои мысли, свою работу, даже свою семью. Ты «продаешь» себя при трудоустройстве — и «продаешь» домашние видео у себя в «Фейсбуке», собирая подписчиков и лайки. И вдруг уравниваются твои фотки на телефоне — и ракеты, которые воюющие стороны выпускают друг в друга. Все это — бизнес, и самые успешные «продажники» могут позволить себе собраться друг с другом в одной компании, пошутить даже на самые запретные (для других — «низших») темы. Теперь «вход» наверх стал проще: достаточно уметь снимать смешные видеоролики, быстро начитывать дома рэп или остроумно высмеивать фильмы — и уже не нужно заводов, фабрик или акций, даже айтишником можно не быть. Но от такой трансформации иерархии большинству почему-то не легче, наоборот, стало еще более неприятно наблюдать за этим.
Поэтому так популярны «Паразиты», ведь непонятно, кто на ком и как именно паразитирует. Поэтому все до сих пор смотрят «Игру в кальмара», ведь там тоже делаются состояния на глазах у воротил с целью мгновенно вступить в их ряды. Социальная сатира становится все более беспощадной и злой. Уже гибнет планета у всех на глазах в «Не смотрите наверх!» — ведь так сложно договориться о едином плане действий в условиях бесконечной конкуренции и борьбы за симпатии в медиасфере. Уже герои в знаковом хорроре 2022 года «Нет!» добровольно гибнут ради селфи с НЛО, чтобы оказаться на миг в новом пантеоне славы причудливого виртуального пространства. А теперь вот и «Аватар-2», где человечество представлено в виде основной угрозы для Вселенной.
Все это — свидетельства недоверия, негодования, гнева, которые владеют умами на Западе и Востоке. Вот та самая струна, на которой играет Эстлунд вслед за своими коллегами. Не по конъюнктурным соображениям, а потому что ему тоже горько, обидно и страшно, что все получается вот так. А форма сатиры выбирается потому, что уже вполне ясно, что и как нужно отрицать. Но никто ничего не может предложить взамен. В супергеройских блокбастерах мир погряз в коррупции и разгильдяйстве, и даже Капитан Америка уже не кажется идеальным. В артхаусе зло обличается и наказывается, но в итоге остаются пустота и отчаяние. Из треугольника печали нет выхода — бермутно на сердце и бермутно на душе в этом глобальном дурдоме. И все же есть во всех этих суперхитах надежда и радость, потому что смех — последний вызов несчастью, и пока смех находит силы звучать, не все потеряно.
