ПТСР, СДВГ, РАС — многим эти аббревиатуры ни о чем не говорят, но для некоторых это тяжелые диагнозы, с которыми приходится жить. Причем многие узнают о них, только повзрослев. Как появляются аутизм и СДВГ? Для чего проходить диагностику на аутизм взрослым? Как людям с особенностями наладить личную жизнь? И как искусственный интеллект помогает детям с аутизмом выжить? Чтобы максимально изучить эту тему и получить профессиональные ответы, корреспондент «Коммерсанта UK» встретился с Юлией Басовой, магистром психологических наук, лицензированным членом Британского психологического общества (British Psychological Society), практикующим психологом, сексологом, педагогом и лайф-коучем, основателем проекта Big Black Cat Meditation.
— Кто ваши клиенты? С какими расстройствами и проблемами к вам чаще всего обращаются?
— В основном мои клиенты — это мужчины, но есть и женщины, которые хотят прокачать свою сексуальность и привлекательность. Но если женщины, как правило, более осторожны — изучают мой профиль в соцсетях, наводят обо мне справки у клиентов и только потом записываются на консультацию,— то мужчины более прямолинейны и приходят на прием решительно и с большим доверием. Они видят во мне специалиста, который может быстро вытащить их из затяжной депрессии, придать им новый импульс в бизнесе или в отношениях (если наступил кризис), заставить их поверить в собственную уникальность и собственные силы, избавить от симптомов подавленности или выгорания. Также среди моих клиентов есть люди, которые уже пользовались услугами нескольких психологов, но другие специалисты не смогли установить с ними контакт и оказать помощь. И они приходят ко мне. В своей практике я сталкиваюсь не только с нейротипичными людьми, людьми с различными расстройствами личности, тревожными состояниями, посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР), но и с людьми, у которых диагностирован аутизм. У меня большой опыт работы в специальных коррекционных образовательных учреждениях, в том числе международный, и благодаря многоступенчатому академическому образованию у меня две специализации в психологии, одна из которых — психология развития. Моя ниша — это все расстройства аутистического спектра (РАС), синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), а также особые образовательные потребности и инвалидность (Special Educational Needs and Disabilities, SEND).
— Сейчас люди стали больше внимания уделять ментальным заболеваниям. К примеру, диагностику аутизма у взрослых в Англии проводят значительно чаще. Чем это обусловлено?
— Если мы говорим не про тяжелые формы аутизма, такие как аутизм Каннера или синдром Ретта (у этих заболеваний ярко выраженная симптоматика), то подчас симптомы РАС достаточно непросто разглядеть. Сейчас, при современных методах диагностики и при большой осведомленности, в детских образовательных учреждениях всегда отметят, что у ребенка есть трудности с установлением социальных контактов: резкость в общении, сложности в распознавании эмоций собеседника, нежелание идти на контакт с другими людьми, некая зацикленность на определенных темах. Но еще пятнадцать-двадцать лет назад их часто принимали за сложности, связанные с детским характером, особенно если у родителей было схожее поведение (замкнутость, наличие необычных привычек или интересов). Поэтому многие люди, у которых было искажение развития по аутистическому типу, но им по каким-то причинам в детстве не был поставлен диагноз «аутизм», не понимали, почему они настолько отличаются от других. Они испытывали огромное количество негативных эмоций, тревогу, страх, желание скрыть ото всех свое специфическое восприятие мира. В карьере они могут сильно проигрывать нейротипичным людям, которым гораздо легче наладить коммуникацию с коллегами и начальством, а в личной жизни замкнутость и неумение эффективно справляться с внутренним напряжением существенно снижают их шансы создать гармоничные и здоровые отношения. Чаще всего взрослый человек с недиагностированным РАС добровольно идет к специалистам, чтобы узнать ответы на вопросы, почему он чувствует себя другим, почему в его жизни все так сложно. Поняв, что их мозг функционирует совершенно не так, как у нейротипичных людей, взрослые с РАС испытывают огромное облегчение и, как правило, перестают пытаться что-то насильно в себе исправить, легче принимают свои особенности, многие даже перестают считать их недостатками. Только ради этого стоит сделать диагностику во взрослом возрасте. К примеру, в Европе и США уже давно существует корпоративная практика, которая поощряет сотрудников проходить тесты на РАС. Многие компании не только оплачивают такие исследования, но и, если диагноз поставлен, оказывают таким сотрудникам поддержку, что хорошо сказывается на их производительности.
— Вы сейчас упомянули сотрудников больших корпораций — а можно ли достичь успеха в бизнесе, если у человека аутичные черты? К примеру, Илон Маск признался, что у него аутизм.
— Если мы говорим про людей, у которых диагностировали высокофункциональный аутизм (ВФА) — для них характерен высокий IQ,— то они могут добиться успеха в карьере и приносить большую пользу обществу, и Маск не уникальный пример. Многие известные личности были аутистами: композитор Вольфганг Амадей Моцарт, художник Винсент Ван Гог, физик Мария Склодовская-Кюри, режиссер Стэнли Кубрик, а из ныне живущих можно еще упомянуть основателя Microsoft Билла Гейтса. Аутистам свойственна определенная зацикленность, даже одержимость, поэтому им значительно проще добиться высоких результатов в любой сфере — науке, искусстве, финансах,— чем, к примеру, людям, страдающим СДВГ, которым элементарно не хватает концентрации, чтобы упорно трудиться над каким-то проектом. Но людям, находящимся рядом с гением-аутистом, приходится очень непросто. Например, Мария Склодовская-Кюри, сделавшая много научных открытий, настолько была увлечена своими опытами, что даже не интересовалась собственными детьми.
— Получается, что, несмотря на успешную карьеру, людям с такими заболеваниями довольно трудно найти пару и построить семью. С чего следует начинать работу с ними? Какие рекомендации им можно дать?
— Иногда личная жизнь людей с РАС складывается трагически из-за неспособности понять эмоции другого человека. Типичная для аутиста концентрация на их собственном внутреннем мире обычно — среди людей, относительно соответствующих психической норме,— называется эгоизмом и черствостью. Аутисты не способны договариваться с партнером, находить точки соприкосновения, разрешать противоречия и тем самым спасать отношения. Также у многих аутистов проседает интимная сфера, и дело не в сексуальной дисфункции: у них могут быть прекрасные природные данные, крепкое здоровье и выносливость, но, как я уже говорила, они отличаются расстройством эмпатии, и это пагубно отражается на интимной жизни. Кроме того, аутизм часто граничит с другими расстройствам личности. Например, такая форма РАС, как синдром Аспергера, имеет немного схожую симптоматику с нарциссическим расстройством личности (НРЛ): грубость, резкость, депрессивные реакции на неудачи (в том числе на сексуальные), нежелание удовлетворять партнера, зацикленность на получении собственного удовольствия. А так как аутист не в состоянии понять, почему его партнер недоволен (низкий уровень эмпатии), он злится, впадает в ярость, что еще больше усугубляет ситуацию. Люди с тяжелым аутизмом чаще всего имеют слишком много разных трудностей в жизни (речевые и интеллектуальные нарушения, припадки, иногда даже склонность к самоповреждению), поэтому им чаще всего не до отношений, и обращаются они с этим уже не к психологу, а к психиатру. Если же мы рассматриваем личную жизнь людей с РАС, то берем, например, такие нарушения психического развития, как синдром Аспергера или ВФА. Если у человека в детстве были ярко выражены черты аутизма (задержка в развитии речи, неспособность смотреть в глаза, проблемы с налаживанием социальных контактов и т. д.), даже если со временем симптомы стали менее заметны, он часто предпочитает в принципе не вступать в романтические отношения. Он занимается карьерой или какими-то необычными хобби. Однако многие люди с РАС действительно хотят отношений, но страдают отсутствием способности к невербальной коммуникации, не знают, как выражать и принимать любовь. Именно для того, чтобы помочь таким людям создавать максимально здоровые отношения, начинать нужно как можно раньше.
— Как помочь детям с такими проблемами?
— Если есть явное искажение речевой коммуникации, то здесь в первую очередь нужно обратиться к логопеду, чтобы ребенку было легче общаться со сверстниками (за счет позитивного опыта общения с другими детьми у него поднимается самооценка). Если нейротипичный ребенок, вырастая, понимает, как подбирать одежду в соответствии со случаем, как ухаживать за понравившейся девушкой и быть привлекательным для противоположного пола, то аутисту во всем нужна подсказка, некий протокол, план действий. Многие люди с синдромом Аспергера учатся отношениям по фильмам, но если девушки могут смотреть романтические мелодрамы, то юноши чаще всего увлекаются просмотром порно. Поэтому они могут вести себя с противоположным полом чересчур прямолинейно, даже грубо (калькируя поведения героев фильмов), а это может моментально осложнить любое общение. С другой стороны, мужчины-аутисты часто молчаливы, они хорошие слушатели, и некоторых женщин это привлекает. И если еще и внешность у него приятная, то женщина может увлечься таким мужчиной, потому что она не сразу понимает, что перед ней человек с ограниченной эмпатией. У девушек с аутизмом могут быть слишком заниженные ожидания, поэтому они могут подпускать к себе людей социально неблагополучных, способных на агрессию или насилие, просто потому что им льстит мужское внимание, которого, возможно, они были лишены. Здесь психолог должен им помочь наладить понимание, научить распознавать свои и чужие эмоции, чувства и намерения, объяснить, как с ними взаимодействовать. Если человек с аутизмом обладает достаточным интеллектом, он это поймет. Во многих странах уже есть программы для аутистов разного возраста, которые информируют их об отношениях и сексуальности. Даже существуют чек-листы, где прописаны правила поведения на свидании, общения, распознавания потенциально опасного партнера.
— Каков главный фактор, влияющий на появление аутизма и СДВГ? Насколько эти особенности связаны с генетикой?
— Ученые до сих пор спорят, какова реальная причина возникновения симптомов СДВГ и аутизма. Большинство исследователей приходят к выводу, что в обоих случаях основная причина — это наследственность. То есть во время диагностики РАС, когда наблюдают не только за ребенком, но и за его семьей, часто родители также демонстрируют ряд психических отклонений, на основании чего делается соответствующий вывод. Однако давайте не забывать, насколько несладко живется тем людям, у чьих детей развивается, например, тяжелая форма аутизма. Возможно спутать плохое эмоциональное состояние родственников с реальной патологией и специфическими нарушениями. Причиной появления СДВГ могут быть также такие факторы, как механическое повреждение головного мозга, недоношенность, и даже незначительная гипоксия плода может привести к подобным последствиям. Схожесть СДВГ и РАС в том, что оба симптомокомплекса неизлечимы (есть только корректирующая терапия) и могут передаваться по наследству. Также дети с РАС могут отличаться гиперактивным поведением. Например, если малыш с СДВГ никогда не сидит на месте, ему нужно сделать миллион дел за одну минуту, рутина его утомляет, то ребенок с РАС будет стремиться к своим спасительным ритуалам и повторяющимся действиям. При этом он может быть дезорганизован и не улавливать сигналов от преподавателей и сверстников, иметь сложности в управлении своими движениями. В обоих случаях (и с СДВГ, и с РАС) детям крайне тяжело интегрироваться в учебный процесс, коммуницировать со сверстниками и педагогами, поэтому важно вовремя выявить причину, назначить адекватную коррекцию и тем самым сформировать выработку компенсаторных навыков, что поможет в будущем.
— Насколько искусственный интеллект (ИИ) может помочь детям с аутизмом?
— Искусственный интеллект давно используют в диагностике и лечении аутизма. Например, британские ученые разработали систему, которая на основе анализа данных о поведении ребенка может выявить неочевидные на первый взгляд отклонения и предложить индивидуальные стратегии лечения. Максимально быстрая и точная постановка диагноза является наиболее важным аспектом: если прозевать момент, то у ребенка могут возникнуть, например, сложности с речью, которых могло бы и не быть, если бы РАС выявили вовремя. К тому же аутизм — это не всегда явное отклонение от общепринятых норм, и если нет слишком явных нарушений, например, моторики, речи или координации, то родители не считают нужным вовлекаться в длительный диагностический процесс, не до конца понимая, что упускают возможность вовремя включить своего ребенка в коррекцию. Также ИИ дает возможность проводить диагностику дистанционно и в самом раннем возрасте (от полутора лет) просто посредством игры, а также помогает детям со специальными образовательными потребностями развивать социальные навыки, улучшать способность концентрироваться. Сейчас создается огромное количество мобильных приложений, игр, которые благодаря алгоритмам могут анализировать поведение ребенка, выполняющего то или иное действие, и почти со стопроцентной долей вероятности относить его либо к группе нейротипичных детей, либо к группе детей с РАС. Есть даже обучающие роботы, которые помогают детям с аутизмом адаптироваться в обществе. Робот общается с ребенком как человек, анализирует с помощью алгоритмов реакцию (мимику, жесты) и передает эту информацию медикам, которые на основе полученных данных могут составить для ребенка индивидуальную методику лечения. Но я считаю, что платформы на основе ИИ не должны ставить диагноз, они должны лишь указать на проблему. Их явное преимущество в том, что они могут сделать это гораздо раньше, чем врач, и, таким образом, у ребенка появится шанс на адекватное лечение, а значит, и на счастливое будущее.
— Как вести себя в кризисных ситуациях, чтобы не паниковать и сохранять психологическое равновесие?
— Лучший способ для облегчения депрессивных симптомов и тревожных состояний (мы не говорим о стадиях, когда уже необходимо медикаментозное лечение) — это любые физические нагрузки. Нужно выбрать наиболее приемлемую для себя активность: ходьбу на свежем воздухе, бег, плавание — и ощутить их благотворное влияние на сердечно-сосудистую систему, работу мозга и организма в целом, почувствовать, как улучшается способность к обучению и критическому мышлению, повышается эмоциональный уровень, а тревожность, напротив, уменьшается. Люди, занимающиеся спортом или активной медитацией, генерируют особенную, свежую энергию.
— В своем проекте Big Black Cat Meditation вы тоже используете активную медитацию как инструмент подготовки клиента к коуч-сессии. Насколько она эффективна?
— Это очень эффективный инструмент. Моя офлайн-сессия длится от полутора до двух часов, чтобы у меня с клиентом было время сонастроиться, создать единое энергетическое пространство, в котором мы можем продуктивно решать поставленные задачи. Как правило, мой подход помогает клиенту еще до начала сессии получить определенные внутренние обновления, раскрыться душой и разумом, довериться процессу. Во время медитации клиенты могут демонстрировать сильные эмоции (некоторые начинают плакать), и это хорошее начало, потому что, садясь на диван напротив меня, мой клиент уже выглядит более уверенно, расслабленно и умиротворенно, он готов к диалогу.
— Вы принимаете клиентов в офисе в лондонском районе Марилебон и в Брентвуде (Эссекс). В то же время многие предпочитают онлайн-формат для общения со специалистом. Предлагаете ли вы такие сессии?
— Конечно, я работаю онлайн — признаюсь честно, некоторых своих клиентов я еще ни разу не видела вживую, только на экране компьютерного монитора. Абсолютно точно могу сказать, что эффективности нашей работы это никак не умаляет, так что каждый из моих клиентов волен выбирать тот формат, который ему больше всего подходит. Правда, в данном случае это классическая коуч-сессия, которая длится пятьдесят минут и не подразумевает перед этим совместной настройки с помощью медитации. Самый разумный подход, который практикуют большинство моих клиентов,— это комбинация онлайн- и офлайн-сессий. Например, среди недели мы видимся онлайн, а в субботу встречаемся в моем уютном пространстве в центре Лондона.
