Бэнкси — один из самых таинственных и обсуждаемых уличных художников нашего времени. В основе его работ всегда лежат актуальные и злободневные темы, его проекты потрясают воображение и выбивают из обычной жизни целые города. Так кто же он: гений или хулиган? Какой вклад он внес в развитие и популяризацию уличной живописи? Почему Бэнкси не жалует музеи, а его картины расходятся за сотни тысяч долларов?
О загадочном художнике в интервью «Коммерсанту UK» рассказала искусствовед, кандидат философских наук Мария Березанская.
Мария Березанская — специалист по искусству ХХ века, сооснователь онлайн-галереи тиражной графики @chagall_pop_up_store, автор научно-популярного инстаграм-блога об искусстве @masha_be, автор научной монографии «Марк Шагал: от мифа к эпосу» («БукСМарт», 2018), научно-популярной книги для взрослых «Бэнкси» («АСТ», 2022) и двух детских: «Семь пальцев Марка Шагала» («Арт-Волхонка», 2019), «Тайны Пикассо. Авиньонские девицы» («Арт-Волхонка», 2019).
— Почему вас так заинтересовал именно Бэнкси? Ведь есть и другие стрит-арт-художники, например Жан-Мишель Баския (SAMO) и Кит Харинг,— они проявили себя в этом жанре задолго до Бэнкси. COST и REVS из Нью-Йорка, которых до сих пор считают самыми креативными стрит-артерами в истории, не менее таинственные фигуры и тоже держатся в тени.
— Я выбрала Бэнкси не за анонимность или первенство (первым уличным художником я скорее бы назвала французского художника Ксавье Пру (Xavier Prou), известного под псевдонимом Black Le Rat), а за то, что Бэнкси сделал рисунки на заборах настоящим искусством. Он сыграл ключевую роль в развитии стрит-арта. Он главная фигура этого движения в современном искусстве, и именно в таком ракурсе я его рассматриваю в своей книге. Благодаря ему расширились представления о том, что можно считать настоящим искусством, появились книги о стрит-арте, его признали музеи (некоторые даже стали приобретать работы в свои коллекции), галереи и аукционные дома. И вслед за ним туда стали вхожи и другие уличные художники. Сегодня уже ни у кого нет сомнений в том, что стрит-арт — это не вандализм или хулиганство, а одно из самых значительных направлений в современной культуре и искусстве.
У художников до него, например Жана-Мишеля Баскии и Кита Харинга, которые тоже засветились как уличные художники, есть важное отличие: они рассматривали стрит-арт только как часть своего проекта. Для Баскии это больше концептуальный проект, он ближе в своих уличных работах к концептуализму, нежели к стрит-арту. Харинг тоже не считал своей миссией вывести искусство на улицы — он хотел распространить его на гораздо большем, чем мы привыкли, до этого пространстве. У него есть боди-арт, который он активно пропагандировал. Харинг вообще рисовал на всем: телах, заборах, рекламных баннерах, указателях в метро, велосипедах и т. д. Он хотел, чтобы искусство в буквальном смысле распространилось по миру. Но это не совсем то, что хочет показать Бэнкси. Он хочет сообщить миру, что уличное искусство настоящее, и у него, на мой взгляд, это получается.
Также вы упомянули нью-йоркских художников COST'а и REVS'а, но они не стрит-артеры, а граффитисты. Граффити — это искусство, ориентированное на своих, на узкую, закрытую тусовку людей, понимающих, что означает та или иная надпись, или тэг, как это называют сами граффитисты (а себя они называют райтерами). Искусство Бэнкси ориентировано на широкий круг зрителей.
— Какие художественные направления стоят за необычным стилем художника? На ваш взгляд, его работы можно назвать искусством в полном смысле этого слова?
— Как я уже сказала, путь Бэнкси — это как раз попытка доказать право стрит-арта считаться искусством. Безусловно, его можно считать полноценным искусством, потому что он признан арт-институциями: музеями, галереями и аукционными домами, это во-первых. Во-вторых, оно понятно массовому зрителю. Третье — Бэнкси не стоит в стороне от истории искусства, он является частью и преемником искусства ХХ века. Он постоянно ведет диалог со своими предшественниками. Его творчество ориентируется на два основных направления: концептуализм и поп-арт. Несмотря на то что исторически эти направления друг другу противостоят, Бэнкси их соединяет.
Начнем с поп-арта. Он возник в 1960-е годы, ориентируется на поп-культуру и общество потребления, и некоторые называют его легким искусством. Бэнкси берет из него (и в первую очередь из творчества своего любимого Энди Уорхола) насмешливую манеру, а также интерес к популярной культуре и обществу потребления. Он использует в своих работах рекламные образы, персонажей мультфильмов, героев кинолент. Например, у Бэнкси есть серия работ с изображением супермодели Кейт Мосс, которая напоминает серию портретов Уорхола с Мэрилин Монро. Или плакат с банкой консервированного супа из Tesco — дань восхищения легендарному творению Уорхола «Банки с супом Campbell». Но нельзя сказать, что Бэнкси просто повторяет за своим кумиром. Когда Уорхол создает свои иконы общества потребления, он оставляет зрителю право решать, это действительно иконы, которым нужно поклоняться, или это насмешка над обществом потребления. Дело в том, что Уорхол работал в 1960-е годы, когда общество потребления только зарождалось и было неясно, что оно будет из себя представлять. Бэнкси смотрит на мир рекламы и поп-культуры глазами следующего, нашего поколения, и он знает, что ни к чему хорошему общество потребления нас не привело. И в отличие от Уорхола, который сохраняет нейтральную позицию, Бэнкси судит о нем жестко, ругает современный консьюмеризм и общество потребления. По его мнению, люди, увлекшись брендами, рекламой и примитивными образами популярной культуры, совершенно забыли об истинных человеческих ценностях: дружбе, любви, взаимопомощи. И то, что у Уорхола звучит как вопрос к зрителю: хорошо это или плохо? — у Бэнкси приобретает форму социального протеста, потому что он уже знает: это плохо.
С концептуальным искусством Бэнкси роднит неприятие традиционных музейных институций. В 1970-е годы концептуалисты устроили бунт против музеев. Они попытались рассказать зрителям, что в мире искусства сложилась парадоксальная ситуация, когда небольшая кучка специалистов-музейщиков фактически решает, что является искусством, а что нет. Поэтому концептуальные художники начинают создавать искусство, которое, с одной стороны, немузейное, а с другой — некоммерческое. Они снимали какие-то складские, офисные помещения, устраивали в них выставки или выпускали каталоги вместо привычных выставок, то есть всячески пытались обойти привычные тропки, пройдя по которым искусство становится признанным. И вот спустя тридцать лет Бэнкси делает то же самое. Он с большим недоверием относится к холодным, пустынным музейным залам, где полотна можно увидеть в строго определенные часы и с почтительного расстояния. В знак протеста против музейных порядков он устраивает целую серию арт-акций. Например, первая его выставка проходит не в музее, а в арендованном складском помещении, куда он привозит живых коров. Когда Бэнкси все-таки попадает в музей, он начинает хулиганить. Так, он наполнил музей сотней пародий на произведения искусства — здесь были и подправленные озорной рукой античные статуи, и классические картины с хулиганскими надписями. По пейзажу импрессиониста Клода Моне Бэнкси разбрасывает тележки из супермаркета, а к портретам Энгра и Рембрандта приделывает забавные мультяшные глазки и клоунский нос. Конечно, это были всего лишь копии шедевров: античные статуи были сделаны из гипса, а знаменитые картины были фотокопиями. Эти выходки, на первый взгляд шутовские, выражают серьезную претензию к современному музейному сообществу.
Именно поэтому Бэнкси так раздражают несанкционированные выставки — все помнят, какой был скандал с московской выставкой Бэнкси в 2018 году. Впрочем, так происходит каждый раз, когда его работы выставляют без его ведома, неважно где, в Москве, Лондоне или Париже. Он всегда возмущается, говорит, что выставки не были им санкционированы и что они не настоящие, и призывает не посещать их (хотя на них действительно выставляюся его работы, купленные на аукционах). Бэнкси не хочет, чтобы его категоризировали, как других художников, разбивая по темам или периодам,— он сам решает, каким образом ему взаимодействовать с музеями и взаимодействовать ли вообще.
— «Бэнкси — не только поверхностная ирония и легкомысленные шуточки, это интереснейшие диалоги с Энди Уорхолом, Баскией, Кунсом, Вермеером и да Винчи», пишете вы. Расскажите подробнее, какие смыслы незнатоки, возможно, не заметили.
— Я люблю Бэнкси за то, что его искусство строится как сеть диалогов с художниками прошлого — из аллюзий, бесконечных параллелей, намеков, цитат. Бывает, что эти параллели и намеки достаточно прямолинейны, как Джоконда с гранатометом. Но иногда зрителю нужны подсказки, чтобы в очередной росписи Бэнкси прочитать послания, например услышать его спор с Энди Уорхолом или разглядеть изящную пародию на Роя Лихтенштейна. И во многом моя книга расшифровывает его работы, вскрывает вторые, третьи, четвертые смыслы, которые нам не всегда очевидны, потому что для их понимания нужно хорошо разбираться в истории искусства — как ХХ века, которое он очень любит, так и классического.
Рассмотрим это на примере росписи «Мобильные влюбленные» с обнимающейся парой — и мужчина, и женщина смотрят на экран мобильного телефона. Пародия на современную жизнь, не правда ли? Но если вспомнить историю искусства ХХ века, то обнаружится, что этот сюжет близок к работе бельгийского художника-сюрреалиста Рене Магритта «Влюбленные» — знаменитой серии из двух картин, где изображены влюбленные, накрытые тканью. Магритт в свойственной ему манере не дает зрителю ответа на вопрос: почему его влюбленные вдруг оказываются в пелене ткани. Может быть, это метафора головокружительной любви, которая слепа. А возможно, речь идет об отчужденности между мужчиной и женщиной, которых разделяет стена непонимания. Спустя столетие свою интерпретацию работы Магритта дает Бэнкси. Только в 2014 году влюбленные разделены уже не метафорическим покрывалом, а мобильным телефоном: каждый находится в своем виртуальном мире. И получается, что, хотя их тела и соприкасаются, они бесконечно далеки друг от друга. Важно, что Бэнкси актуализирует картину, делая ее интересной современному зрителю. Так же он поступает и с другими произведениями авангарда и классики, осовременивая историю искусств, делая ее нескучной и понятной сегодняшнему зрителю. На мой взгляд, это одно из самых интересных направлений, в которых можно рассматривать Бэнкси. Он показывает, как нужно смотреть на историю искусства, и ведет диалог с прошлым, как это делет любой хороший художник. И Бэнкси ведет, с одной стороны, диалог с прошлым, а с другой стороны, диалог со зрителем, соединяя искусство прошлого и современного зрителя с помощью своих работ.
— Вы пишете, что Бэнкси зашифровывает в своих работах острые политические и социальные высказывания. Почему до сих под на улицах Лондона или других городов не появились новые росписи, посвященные сегодняшним событиям, финансовому и геополитическому кризису, снижению уровня жизни?
— Меня удивляет, что он хранит молчание. Бэнкси довольно долго не делал новых росписей, грандиозных проектов. Возможно, он копит силы. Однажды уже так случалось, когда до октября 2013 года он долго молчал, а потом презентовал большой проект в Нью-Йорке. Последние его работы на тему пандемии коронавируса и карантина, на мой взгляд, были проходными. Поэтому я тоже жду, когда он выскажется.
— В чем феномен его сумасшедшей популярности? По вашему мнению, какие три работы являются лучшими у Бэнкси?
— Главная изюминка Бэнкси — это анонимность, а в сочетании с его талантом это создает эффект разорвавшейся бомбы. Потому что таинственность, которая его окружает, вызывает ажиотаж. И Бэнкси сам считает, что анонимность обладает гораздо более мощной силой, чем популярность: «Я не понимаю, почему люди так стремятся предать огласке все подробности своей личной жизни, наверное, они забыли, что невидимость — это настоящая суперсила»,— сказал он. Бэнкси использует эту суперсилу на сто процентов. Еще одна причина его популярности — актуальные темы произведений. Он всегда говорит на злобу дня, затрагивает темы, которые волнуют человечество в ХХI веке: глобальное потепление, несправедливое разделение богатства, пандемия, политические конфликты. Его искусство — это не абстрактные размышления о добре и зле, когда зритель не понимает, что хочет сказать своей работой художник, это всегда близкие нам жизненные реалии. Но при этом в искусстве Бэнкси всегда есть не только современная, актуальная часть, но и второе дно, те самые абстрактные вопросы о добре и зле.
Я назову наиболее интересные, на мой взгляд, работы Бэнкси. Не знаю, можно ли их считать лучшими. Во-первых, я хотела бы вспомнить историю, случившуюся 6 октября 2018 года на аукционе Sotheby's, когда на торги была выставлена его ранняя работа «Девочка с воздушным шаром» (2006). Ничего необычного, единственное, что цепляло взгляд,— массивная золоченая рама, которая совершенно не подходила картине, но ее сделал сам Бэнкси и запретил снимать. Торги шли бойко, и вот стоимость картины перевалила за миллион фунтов. Прозвучал финальный удар молоточка, картина ушла за 1 042 000 фунтов. И тут картина начала самоуничтожаться! В толстой раме Бэнкси умудрился спрятать шредер, и только что купленный лот превратился в бумажную лапшу. Эта невероятная акция стала новым произведением искусства Бэнкси. Он изменил название картины с «Девочка с воздушным шаром» на «Любовь в мусорном баке» и передатировал ее на 2018 год. Таким образом он показал, что в тот момент, когда прозвучал последний удар аукционного молоточка, картина перестала быть искусством и превратилась в вещь. А если это больше не шедевр, то ему место в мусоре. Так решил художник — и нажал тайную кнопку, запускающую шредер. И эта выходка не просто шутовство, это часть его многолетней борьбы за свободное и доступное каждому искусство.
Вторая работа, которую я хочу выделить,— резиденция Бэнкси в Нью-Йорке в октябре 2013 года. Суть этого проекта заключалась в том, что каждый день в городе появлялась новая работа уличного художника. При этом где именно будет следующее творение и как оно будет выглядеть, никто заранее не знал. Каждое утро фотографии и описание произведения дня появлялись на специальном сайте художника и на его странице в «Инстаграме». Используя подсказки Бэнкси, нью-йоркцы должны были самостоятельно отыскать место с новой работой. Каждому хотелось успеть туда первым и стать первооткрывателем. Часто к вечеру работа уже исчезала. Иногда ее замазывали местные уличные художники (месть за вторжение на чужую территорию), или люди вырезали ее вместе с куском стены и увозили в неизвестном направлении (воровали), или она самоуничтожалась (акция по задумке Бэнкси). То, что происходило той осенью в Нью-Йорке, выбило горожан из привычной жизненной колеи. Бэнкси заставил огромный мегаполис играть по своим правилам. И это в миниатюре иллюстрирует то, что, в принципе, делает стрит-арт с человеком. Уличные художники заставляют людей оставить обычные маршруты из дома до работы и обратно и посмотреть на город другими глазами — как на холст, на котором может быть осуществлено некое произведение искусства.
Третья работа, которую я хочу отметить,— довольно известный фильм Бэнкси 2010 года «Выход через сувенирную лавку». Его номинировали на премию «Оскар» как лучший документальный фильм. В основу сюжета фильма легла история о чудаковатом французе Тьерри Гетта, проживающем в Лос-Анджелесе. Он был богат и мог заниматься любым делом, но в качестве хобби решил снимать кинохронику жизни местных уличных художников. Однажды к ним в гости приезжает Бэнкси. Гетта с ним знакомится и показывает свои произведения. Бэнкси предлагает ему оставить киносъемки и самому попробовать стать стрит-артистом. Тьерри Гетта воспринимает слова своего кумира всерьез и действительно решает, что сам сможет стать великим художником. Он придумывает себе псевдоним Mr Brainwash (Мистер Мозгоправ) и начинает ваять совершенно безвкусные китчевые работы. Затем новоявленный художник устраивает выставку этих работ, они пользуются бешенной популярностью, их скупают богатые американцы. Гетта обретает славу и зарабатывает большие деньги. Таков сюжет фильма Бэнкси.
Тьерри Гетта — это реальный человек, который стал уличным художником, снимал кинохронику и познакомился с Бэнкси. А дальше у меня, как и у многих специалистов, возникает вопрос: насколько это документальный фильм? Возможно, все было срежиссировано самим Бэнкси. Потому что в той метаморфозе, когда главный герой начинает превращаться в современного художника Mr Brainwash, роль Бэнкси была довольно сильной. Вполне возможно, что концептуальным автором всех работ Мистера Мозгоправа был Бэнкси. Произведения Мистера Мозгоправа можно увидеть сегодня в галереях по всему миру, в том числе и в Лондоне. Цены на них доходят до 100 тыс. фунтов, причем объяснить такую высокую цену работ Тьерри Гетта с точки зрения их художественной ценности практически невозможно. Это абсолютный китч, и единственное, что может объяснить интерес к его искусству,— участие в проекте Бэнкси. Кстати, в одном из своих интервью стрит-артист признается: «Бэнкси запечатлел то, как я стал художником. В конце концов, я — это его самое значительное произведение искусства». Я с Мистером Мозгоправом согласна, потому что Бэнкси удалось в отдельном арт-проекте создать художника. И в этой истории Бэнкси поднимает очень значимые вопросы, которые стоят перед современными творцами и им самим в том числе. Может ли уличное искусство быть настоящим, если работы продаются на аукционе «Сотбис»? Где грань между рекламой и заслуженной известностью? По сути, история Тьерри Гетта — это размышления Бэнкси о самом себе.
Я бы добавила еще четвертую работу, которая, на мой взгляд, наиболее важна,— сам проект «Бэнкси». И в своей книге я предлагаю посмотреть на Бэнкси как на произведение. Что такое Бэнкси — это выстроенный до мельчайших деталей образ, или реальный художник, или группа художников?
— Если рассматривать картины Бэнкси с точки зрения инвестиций, то это голубые фишки или в большей степени крипта?
— Я занимаюсь продажей предметов искусства — это как раз голубые фишки: Дали, Пикассо, Шагал. Когда заходит речь об инвестициях, то я никогда не даю гарантии своим клиентам, как это делают некоторые арт-дилеры. Старое искусство, как правило, стабильно растет в цене, например Пикассо, но насколько этот рост будет соотноситься с инфляцией, неизвестно: будущее непредсказуемо. Что касается современных художников (и Бэнкси в том числе), то здесь давать какие-то четкие прогнозы не всегда возможно, потому что мы не всегда можем посмотреть на мир современного искусства отстраненно, мы еще находимся внутри него. Если говорить о давно признанных современных художниках, например Кунсе или Херсте, то цены на них более предсказуемы. А утряслись ли цены на работы Бэнкси — таких гарантий я дать не могу. Безусловно, он останется в истории искусства, но относительно цен на рынке — будут ли они еще расти, или уже достигли своего предела, или упадут вместе с ажиотажем, пока непонятно. Если посмотреть на стоимость работ Бэнкси, то они растут в невероятной прогрессии. Работы, которые в начале 2000-х годов продавались за сотни долларов, сейчас стоят сотни тысяч долларов. Стоит ли приобретать его полотна в надежде, что они вырастут в цене с такой же скоростью, я в этом пока не уверена. Почему они дорожают? Потому что он делает грандиозные проекты, и в эти моменты стоимость его новых и прошлых работ подскакивает, но как он себя поведет как художник, никто предсказать не может.
— Приоткройте интригу для наших читателей: кто же он, этот неуловимый Бэнкси?
— Я хочу, чтобы после прочтения моей книги у людей не осталось такого жгучего желания узнать, кто он такой. На мой взгляд, имя в этой истории не главное, потому что оно не поможет зрителю погрузиться в его искусство, которое интересно само по себе. Это уникальная ситуация, когда можно смотреть на искусство, не отвлекаясь на личные обстоятельства жизни художника и не размышляя о том, как повлиял на его творчество конфликт с отцом или сложные отношения с супругой. Здесь мы можем посмотреть на чистое искусство — искусство в вакууме.
